Христос – учитель невозможного. Евангелие благодати как возможность невозможного.

Проповедь 30 августа 2020 г. в соборе Свв. Петра и Павла в Петергофе

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа!

Господь Иисус Христос после Крещения от Иоанна в водах Иорданских, когда Он освятил эти воды Своим присутствием, после того, как Он пребывал в пустыне 40 дней, показуя победу над диаволом, победу над искушением, и нам указуя путь христианского делания, и то, что и мы избавлены «от работы вражия», Господь говорит: «Покайтесь, приблизилось Царствие Небесное. Он проповедует Евангелие Царствия и призывает нас пребывать в покаянии и в вере в Евангелие. Это Евангелие, - благую весть о пришествии в мир Царства Божия, о том, что оно стало близко, Он и проповедует. Он говорит об этом как об исполнении времени. Время исполнися, т.к. пришло к своему совершенству, завершению, обрело полноту, обрело смысл. И этот смысл заключается в том, что мы стали причастниками Царства Божия. Поэтому Господа слушают и у Господа хотят учиться этому Царствию. В сегодняшнем Евангелии мы слушаем о том, как богатый юноша подходит к Господу и спрашивает: «Учителю благий, что я должен сделать доброго, чтобы прийти в Царство Божие, чтобы обрести жизнь вечную». И этот юноша, сам того, может быть, не осознавая до конца, называя Учителя Господа Иисуса Христа благим, исповедует Его как Бога, поэтому Господь и говорит «Никто же благ, токмо Господь Бог». И если мы думаем, что кто-то другой может быть благим, кроме Бога, то это невозможно. И об этом тоже здесь говорит Господь. Юноша вроде бы уповает на свою близость с учителем, на свое желание учиться от него и как бы в этом чает источник блага. Но источник блага совсем не в этом. Источник блага – в самом Боге и в его заповедях. И об этом проповедует Господь. И мы, имея многих учителей, должны помнить, что не они дают нам благо. Благо дает нам только Господь. И Первосвященником в Церкви является Господь. И тайносовершителем всех таинств, и всего, что происходит, и всей благодати и даров является Господь. Ни учителя, ни даже те, кто проповедует слово Божие, потому что Евангелие ̶ одно, оно не может разделяться, не может умножаться или становиться каким-то другим в устах других. И тогда Господь спрашивает этого богатого юношу, потому что тот говорит ему, что он соблюл заповеди и соблюдает их от самой юности. Господь перечисляет ему заповеди: не убей, не прелюбодействуй, не укради, не лжесвидетельсвуй, почитай отца и матерь и возлюби ближнего как самого себя. Господь, конечно же, не все заповеди перечисляет этому юноше, но, видимо, те, которые действительно этот юноша соблюдал от юности своей. Этот юноша недоумевает, потому что все это он знает, а в чем же тогда та истина, которую принес в мир Господь Иисус Христос. В чем особенность Его учительства, почему за Ним ходит столько народа. Юноша не понимает этого, и мы часто ищем какой-то новизны. Сейчас появилось множество лжеучений, сект, которые пытаются говорить о чем-то якобы новом, изобрести какое-то новое, современное учение о Боге, о Церкви, о религии. Эта жажда чего-то нового является ложной, пагубной, иллюзорной. Мы не видим истину, но пытаемся найти в новизне ее отблески, но ее там нет. Поэтому Господь и перечисляет те заповеди, которые этот ученик его хорошо знает. И вот когда Господь говорит о том, что тот одного не сделал, чтобы спастись и обрести вечную жизнь: «Ты должен от всего избавиться, что удерживает тебя в этом мире, делает тебя привязанным к этому миру. Иди продай свое имение, раздай его нищим, и тогда приходи и следуй за мной. Вот тогда будешь совершенен». Ученик этот был тогда весьма опечален, потому что он был богат и привязан к своим богатствам, и он не мог следовать за Христом. Поэтому Господь дальше и произносит, что Трудно богатому войти в Царство Божие, легче верблюду пройти сквозь игольное ушко. Многие святые отцы по-разному воспринимали эти слова. Кто-то говорил о канате, который невозможно продеть в игольное ушко. Кто-то вспоминал ближневосточную поговорку о том, что слон не может пройти в игольное ушко, или верблюд не в состоянии пройти сквозь игольное ушко. Господь говорит о чем-то невозможном, что не просто трудно, но как бы и невозможно. Но это не означает, что само богатство является препятствием, а препятствием является привязанность человека в богатству, его привязанность к земной жизни. Не случайно первая заповедь блаженств Господа Иисуса Христа в Его Нагорной проповеди - «Блаженные нищие духом», т.е. те, кто освободили свой дух от всякой земной привязанности. Они могут много иметь, но не быть привязанными к тому, что имеют. Только тогда их дух свободен и способен принимать Царствие Божие. И ученики воскликнули, как же тогда возможно спастись, и Господь говорит: «Невозможно человеку, но возможно Богу». И вся дальнейшая история Церкви – это осуществление, явление в силе этой благой вести. О том, что невозможно человеку, становится возможным с помощью Бога. Это - проповедь благодати, проповедь силы Божией, которая исходит от Бога, которую Он, как дар, ниспослал нам, чтобы мы приобщались к Нему. Апостол Павел напоминает об этом коринфянам, говоря о том, что «Вы – приняли Евангелие, которые вам проповедовали апостолы, которое вам проповедывал и я». Евангелие, в котором вы живете, в котором вы пребываете и которое удерживает вас в этой жизни как христиан. Согласно Евангелию, Господь умер за наши грехи, был погребен и в третий день Он воскрес. И затем Он явился Кифе Петру, затем двенадцати апостолам, потом явился более пятистам мужей, многие из которых, как говорит апостол, до сих пор являются свидетелями этих чудесных явлений, потом явился Иакову и, наконец, и мне, говорит апостол Павел. Но он считает себя недостойным апостольского звания, потому что он прежде гнал Церковь Христову. Но в то же время апостол Павел говорит о том, что это неважно, потому что благодатью Божией он есть тот, кто он есть. Он есть апостол, не потому, что он Савл или Павел, не потому, что он вот этот человек, а потому, что Бог дал ему дар благодати, и благодаря этому дару он и есть истинный апостол и истинный проповедник. И как он говорит, эта благодать не была в нем тщетна, он больше других потрудился, но потрудился именно этой благодатью, даже не своими трудами, не своими действиями, а этой благодатью. Апостол Павел и нас призывает к тому, чтобы мы жили этой благодатью, чтобы мы помнили его слова, что не я живу, но живущий во мне Христос творит дела. Чтобы мы были христовыми. Вот в этом истинное Евангелие, его совершение здесь, на земле. Господь его провозгласил и оно исполнилось в апостолах, учениках, в нас с вами. Потому апостол Павел и говорит, что он проповедует, апостолы проповедовали, мы проповедуем. И мы с вами в храмах проповедуем одно и то же Евангелие, Господа Иисуса Христа. И оно становится действенным. Оно всегда основано на свидетельстве, на тех свершениях, которые происходят в Церкви действием и благодатью Святого Духа. Невозможное человеку, благодаря действию Святого Духа, становится возможным в каждом из нас. Вот почему апостол Павел не разделяет жизнь Господа, Его смерть на кресте, и Его явления в Церкви, потому что это один и тот же Господь, и сегодня, и вчера, и во веки веков, Он пребывает в Церкви, и христиане называют это паруссией, т.е. присутствием Бога в Церкви во веки веков, Аминь.

Еще вчера мы вспоминали таинственные и страшные слова Господа на кресте: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил» (Мф. 27:46). В устах Христа – пророческие слова псалмопевца Давида: «Боже Боже мой, вонми Ми, вскую оставил Мя еси» (Пс. 21:2). Господь открыл нам в Своей плоти: мы оставлены Богом, мы не видим Его, Бог молчит, мы – во тьме. Это удел нашей жизни и она, по слову Экклезиаста, мало чем отличается от жизни животных: «участь сынов человеческих и участь животных – участь одна: как те умирают, так умирают и эти, и одно дыхание у всех, и нет у человека преимущества перед скотом, потому что все – суета!» (Еккл.3:19). Так живет наш мир. Этот биологический факт к сожалению стал основанием и смыслом нашей цивилизации. Мы все умрем. Мало кто в этом сомневается. Но у Церкви есть иное свидетельство. Это не свидетельство, найденное во тьме, ибо во тьме невозможно найти что-то другое, кроме самой тьмы. Это свидетельство Света, Сошествие Христа во ад и Победа Света, озарившего тьму. Тьмы – нет, тьма — это иллюзия, диавольский обман, это отсутствие Света. Бог есть Свет и Своим Воскресением Христос наполняет Светом всех и вся – небо, землю и даже ад: «Ныне вся исполнишася света, небо же и земля и преисподняя» (Канон Пасхи, песнь 3). Жены мироносицы, апостолы, святые и все мы – христиане, являемся свидетелями этого Света! Этот Свет не является доказательством, ибо Он не видим всеми, но Он является свидетельством тех, кто видит. Если нет этого свидетельства о Свете, то «нет» и Воскресения, «нет» и веры. Точнее, без этого Света «не видно» Воскресения. Свет дает способность видеть: «во свете твоем узрим свет» (Пс. 35:10). Апостолы видели Господа в Его земной жизни, были свидетелями Его Воскресения и Его явления им по Воскресении. Мы же веруем свидетельству апостолов. Свидетельство Церкви о Воскресении – то единственное, на чем стоит наша вера и проповедь. Об этом удостоверении, кажущемся миру лишь соблазном или достойным смеха и говорит апостол Павел: «Итак, оставляя времена неведения, Бог ныне повелевает людям всем повсюду покаяться… посредством предопределенного Им Мужа, подав удостоверение всем, воскресив Его из мертвых» (Деян.17:30-31). В достоверность этого свидетельства трудно поверить и даже невозможно поверить, но это единственный способ обрести веру. Вера находит свое основание вовсе не посреди вещей той реальности, в которой мы живем, ибо вещи этого мира убедительно говорят нам, что Воскресение невозможно. Вера имеет основание только в свидетельстве о Воскресении Христа из мертвых. Эти слова, которые провозглашает Церковь и которые для мира всего лишь слова, для Церкви и есть сама реальность и мы должны научиться жить в этой церковной реальности, опираясь уже не на реальность своей плотской жизни, надежность и основательность которой мы так хорошо ощущаем, но на реальность этих слов. Эти слова не имеют почвы в нашей повседневной жизни, но открывают нам жизнь иную – жизнь Духа. Поэтому апостол Павел и говорит, как бы следуя «доказательству от противного»: «Если нет воскресения мертвых, то и Христос не воскрес; а если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша. Притом мы оказались бы и лжесвидетелями о Боге, потому что свидетельствовали бы о Боге, что Он воскресил Христа, Которого Он не воскрешал, если, то есть, мертвые не воскресают; ибо если мертвые не воскресают, то и Христос не воскрес. А если Христос не воскрес, то вера ваша тщетна: вы еще во грехах ваших. Поэтому и умершие во Христе погибли. И если мы в этой только жизни надеемся на Христа, то мы несчастнее всех человеков» (1Кор. 15:13-19). Апостол продолжает: «Но Христос воскрес из мертвых, первенец из умерших» (1Кор. 15:20)! Этого свидетельства – достаточно! Нет и не может быть никаких доказательств, но лишь свидетельство! Пустой гроб и пелены – это не доказательства, они требуют свидетелей! Поэтому Церковь и поет: «Предварившия утро яже о Марии и обретшия камень отвален от гроба, слышаху от Ангела: во свете присносущнем Сущаго с мертвыми что ищете, яко человека? Видите, гробныя пелены: тецыте и миру проповедите, яко воста Господь, умертвивый смерть…» (ипакои Пасхи). Древняя Церковь считала, что Воскресение Христово неизобразимо, поэтому истинной иконой Воскресения считалось исключительно изображение пустого гроба и ангела, свидетельствующего женам мироносицам о Воскресшем Христе. Христос воскресе!

Христос - Ихтис (др.-греч. Ίχθύς — рыба) — Ἰησοῦς Χριστός, Θεοῦ Υἱός, Σωτήρ (Иисус Христос Божий Сын Спаситель).
Мы - маленькие рыбки, ведомые нашим ikhthus, мы рождаемся в воде и можем спастись не иначе, как пребывая в воде (Тертуллиан).
Проповедь в соборе Свв. Петра и Павла в Петергофе, 12.10.2020 г.

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа!

Сегодняшние Евангелие и апостольское чтение повествуют нам о Церкви, и о том, что Церковь созиждется силой Божией, т.е. силой, которая совершается в немощи человеческой и превосходит все известное нам. И мы, как говорит апостол Павел, должны надеяться не на себя, а на Бога, восставляющего мертвых. Поэтому часто нам кажется, что многое из того, о чем говорят Господь и Церковь, невозможно, но силою Божией это становится возможным. И никакая сила человеческая не способна исполнить то, что исполняет Господь Бог. Но это трудно, надеяться на Бога, а не на человека, надеяться на Бога, а не на привычные обстоятельства нашей жизни, в которых мы привыкли полагать основание и твердую почву. И иногда, когда эта почва кажется нам зыбкой, мы ослабеваем в вере, проявляем маловерие и малодушие и не можем положиться на Бога и на Его волю. Сегодняшнее Евангелие повествует нам о рыбаках, о Петре, Иакове и Иоанне, которые ловят рыбу на озере Генисаретском. Господь просит Петра, чтобы он вошел в Его лодку и проповедовал с этой лодки. И потом, после проповеди, Господь предлагает Петру отплыть, где глубже, и закинуть невод. Петр говорит: «конечно, Господи, по слову Твоему я все сделаю, но я всю ночь трудился и ничего не достиг, ни одной рыбы не поймал». Но он исполняет повеленное ему Господом, он верит Ему и полагается на Христа. Он делает так, как ему говорит Господь, и вытаскивает полный невод рыб, так, что сеть уже начинает расторгаться. И тогда Петр просит других рыбаков, чтобы они ему помогли. И они наполняют целые две лодки рыбой. Т.е. ночью, трудясь, они ничего не поймали, а сейчас они поймали целых две лодки рыбы. И, конечно же, это приводит всех в ужас и трепет, и Петр говорит: «Господи, я недостоин быть рядом с Тобой». И Господь говорит ему: «Не бойся, я сделаю тебя ловцом человеков, и ты будешь уже ловить не рыбу, а ловить людей, уловлять их словом Божиим и благодатью Божией». В этом - символ Церкви, потому что Господь уловляет людей в Церковь Своей любовью, Своей силой и благодатью. Мы не можем никого насильно загнать в Церковь, привести в Церковь, мы не можем здесь никого удержать. Люди приходят сюда и остаются здесь благодаря благодати Божией, - той самой силе, которая в немощи нашей совершается. И, казалось бы, очень часто наши силы слабы, и для многих Церковь также выглядит слабой. Но когда приходит Божья сила, она все созидает и все наполняет. Подобно тому, как ученики сами не могли ничего поймать, сколько бы они ни старались. Но вот пришел Господь, и их сеть была наполнена множеством рыб. И этот символ во многом становится знаком христианства. Господь говорит о Царствии Божием как о неком неводе, в который попалось множество рыб. Мы помним, как Он насыщает множество людей хлебами и рыбой, предлагает рыбу своим ученикам на море Тивериадском, уже после Своего Воскресения. Поэтому этот символ во многом сопровождает христианство на протяжении всего его существования. И очень часто этот символ связывался с древним наименованием Христа – Ихтис, которое было составлено из первых букв Его имени: Иисус Христос Божий Сын Спаситель. Христиане не могли открыто проповедовать Евангелие, их гнали и преследовали, поэтому они часто использовали тайные символы и тайные знаки. Поэтому Ихтис обозначал самого Господа. Об этом очень интересно говорит Тертуллиан: мы – словно рыбки, родились в воде, под водой он имеет ввиду

Крещение, и спасение мы можем обрести только в воде, спасение от нашего ихтуса (ikhthus), - говорит Тертуллиан. Если мы будем вне Бога, то и сила не проявится, и спасение уже будет невозможно. Поэтому, как рыба только в воде обретает свою жизнь и свою силу, так и мы только во Христе и в причастности Ему приобретаем в нашей слабости силу. Иначе слабость останется слабостью, а те человеческие силы, которые мы мним, как силы, просто покажут свою бездейственность и свою немощь. Об этом сегодняшнее Евангелие. Апостол Павел в сегодняшнем послании Коринфянам говорит о мылостыни, о том, что христианские общины должны помогать друг другу. Сегодняшний отрывок повествует о сборе милостыни для Коринфской церкви. Он говорит, что это не должно быть побором. Чтобы коринфская церковь давала милостыню как благостыню, давала с расположением, не через принуждение, не через нужду, а именно через доброхотное даяние, как говорит святой апостол Павел. Тогда Бог вознаграждает наши усилия, тогда Он нашу немощь усиливает, тогда наше подаяние делает изобильным, и позволяет нам обретать дополнительные богатства и дополнительные силы, чтобы быть щедрыми, потому что кто щедро сеет, тот щедро жнет, а кто скупо сеет, тот скупо жнет. Поэтому милостыня должна быть искренней, и, самое главное, она должны быть с надеждой на Бога. Потому что чрез это Бог прославляется, Его сила прославляется в нашей немощи, в нашем желании помогать. И когда, казалось бы, у человека что-то малое, но он отдает это ближнему, тогда в этом проявляется сила Божия, она свидетельствует о Боге.The history of architecture traces the changes in architecture through various traditions, regions, overarching stylistic trends, and dates.You will study Architectural History, which is a survey from antiquity to the present day. An introduction to key aspects central to the study of Architectural History. You will also choose an option course from another subject area.

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа! Дорогие братья и сестры, в это воскресенье мы с Вами предпразднуем Рождество Пресвятой Богородицы, вспоминаем, что через неделю мы будем праздновать Воздвижение животворящего Креста Господня. В сегодняшнем апостольском чтении апостол Павел говорит нам о том, что Бог, Который из тьмы повелел воссиять свету, озарил наши сердца, т.е. наши с Вами сердца озарил сиянием славы Божией и познанием славы Божией в лице Господа Иисуса Христа, т.е. через Христа мы познаем эту славу Божию, которая открывается в каждом из нас, открывается в Церкви Божией. И вот эта благодать, это сокровище славы Божией мы носим в «глиняных сосудах», говорит апостол Павел. Глиняные сосуды хрупкие и неказистые, и они, казалось бы, совсем не предназначены для того, чтобы носить это великое сокровище благодати, сокровище славы Божией. Но это, говорит апостол Павел, для того, чтобы мы надеялись не на себя, но на все превосходящую силу Божию, чтобы она действовала в нас, действовала в наших хрупких сосудах, чтобы мы всегда и во всем возлагали надежду на Бога, и поэтому христиане живут как бы на грани жизни и смерти. Апостол говорит, что они и преследуемы, и пребывают в обстоятельствах стеснения, и гонимы, но при этом христиане не погибают, они сохраняют надежду и не отчаиваются, надеясь на силу Божию. Поэтому, вот эта, казалось бы, грань жизни и смерти, когда и преследования, и скорби, и гонения, и обстоятельства фактически на грани смерти, тем не менее, в христианах живет Бог и Он всегда оставляет им и надежду, и упование, и не дает отчаиваться. Поэтому апостол и говорит, что мы, живя в этих глиняных сосудах, нося это великое сокровище славы Божией, должны всегда об этом помнить, чтобы надеяться не на себя, а на Бога, Который восставляет мертвых. Поэтому апостол и говорит, что он носит в своем теле мёртвость Господа Иисуса Христа, потому что он умирает Христу, со-умирает Христу в своей жизни, для того, чтобы в нем открывалась жизнь Христова и сила Божия. Поэтому в нас действует смерть, говорит апостол, а в вас – жизнь. Он сравнивает мёртвость Господа, которая происходит в каждом из нас, когда мы следуем пути Христову, следуем за Христом, и поэтому, казалось бы, жизнь в нас умерщвляется, но при этом воссиевает новая жизнь, жизнь Христова; если же мы следуем пути этой жизни, то она очень часто несовместима со Христом и она не несет в себе этой благодати Христа, поэтому апостол и говорит, что он не будет ничем хвалиться, только Крестом Господа Иисуса Христа. Поэтому не нужно, говорит он, возлагать на него никакие бремена, потому что он носит на своем теле язвы Господа Иисуса Христа. И те, кто говорят соблюдать закон, а сами не соблюдают, те, которые, налагают бремена неудобоносимые, которые говорят обрезываться, лукаво помышляя под этим то, чтобы не быть преследуемыми за крест Христов, апостол Павел отвергает их и говорит, что я буду хвалиться только крестом, только Распятием Иисуса Христа, потому что для него нет обрезания и необрезания, но только творение во Христе. Мы с Вами должны задуматься, потому что мы часто чувствуем в себе эту грань между жизнью и смертью, между умервщлением, которое происходит от следования Христу, и желания жить полной жизнью. Здесь действительно возникает как бы противоречие. Но он говорит, что если мы будем следовать за Христом, то да, мы будем терпеть унижения, скорби, печали, мы будем терпеть всевозможные проблемы, но зато через это в нас воссияет слава Божия, в нас воссияет та жизнь, которая происходит только от мёртвости Господа, которую мы носим в своем теле, в своей жизнь. Умервщляя свою плоть, распиная ее миру, как говорит апостол Павел, это вовсе не отказ от жизни, это следование за Христом, дабы в нас воссияла новая жизнь. Конечно, это требует мужества, христианского подвига, а мы очень часто пытаемся соединить вот эту земную жизнь со Христом, а они несоединимы. Господь проповедует в этом мире, но проповедует благую весть, свою весть, а она не вмещается в этом мире, ее нельзя соединить, синтезировать с этим миром, она совсем иная. Можно ее исследовать, терпеть какие-то скорби от этого мира, и тогда в нас воссияет жизнь, но иная жизнь, не та, которая в мире. Такова очень важная мысль апостола Павла. И он говорит о благодати Божией и о спасении. И не случайно мы вспоминаем воздвижение Креста Господня. Апостол и сегодняшнее Евангелие говорит нам о том, что спасти нас может только тот, кто с небес, только Бог, поэтому никто не восходил на небо кроме того, кто сошел с неба, кроме Сына Божия, Господа Иисуса Христа. Евангелие воспоминает Моисея, который повелением Божием повелевал, чтобы люди взирали на высоко поднятого змия и через него обретали спасние от ядовитых укусов змей. Вот так же и мы, взирая на Христа, приобщаясь к Нему, к Его славе, обретаем спасение. Ибо так Бог возлюбил мир, что отдал Сына Своего единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную, - звучат сегодня эти важные слова Евангелия. Спасение во Христе, ибо Бог пришел не судить мир, а пришел спасти мир, говорит нам Святое Евангелие. И мы, взирая на Христа, приобщаясь к Нему, к Его славе, способны спастись, но только в Нем. И вот это спасение для нас заключается в заповедях, которые тоже сегодня прозвучали в евангельском чтении. Иудеи говорят об исполнении закона, но сами его не исполняют, говорят о разных бременах неудобоносимых, но сами не придерживаются этих бремен. Они тем самым подчеркивают, что закон с внешней стороны мертв, потому что закон проповедует о Христе, и вот Господь на возглас иудеев, которые Его искушают, говорит, что есть две заповеди, одна о том, чтобы возлюбить Господа Бога всем сердцем своим, всей душой, всем разумением, и вторая, подобная ей, чтобы возлюбить ближнего своего, как самого себя. И вот в этом и заключаются весь закон и пророки. И чтобы обличит иудеев в их незнании, в том, что они, проповедуя закон, его не соблюдают, Он спрашивает, кем они Его считают. Они, конечно же, не говорят, что Он – Бог, или Сын Божий, они лукаво называют Его сыном Давидовым. И это истина. Но когда Он их спрашивает, а почему Давид называет Христа Господом, если Он – его сын, и вот здесь они ничего не могут ответить. Рече Господь Господеви моему, вспоминает он слова Писания. Поэтому сын Давидов – Господь Иисус Христос, истинный Бог, помазанник Божий, Мессия, тот, кто пришел, чтобы спасти человека от греха и от смерти, вот в чем благая весть Христа, и эта весть не вмещается в умы иудеев, саддукеев, фарисеев, которые Его слушают, которые вроде бы проповедуют закон, но далеки от Бога. И сегодняшние Евангельские и апостольские чтения как раз нам об этом напоминают, что спасение наше в Господе Иисусе Христе, в приобщении к Нему. И мы с вами, каждый раз приходя на Божественную литургию, участвуя в соборной службе, приобщаемся к этой Божественной славе Господа Иисуса Христа, которая воссияла по словам апостола в сердцах наших. Аминь.

Духовный опыт исихазма и учение свт. Григория Паламы оказали колоссальное влияние на церковное искусство. Божественный Свет – одна из основных категорий богословия иконы. Средневековые иконописцы и мастера фресковой росписи стремились передать Фаворский свет, т.е. свет Божественной славы, которым просиял Господь, с помощью световых эффектов, через белоснежные одежды Спасителя в сценах Преображения и ослепительный белый свет, окружающий Его фигуру и зачастую имеющий геометрическую форму. Сияние, написанное в форме лучей, расходящихся в бесконечность, указывало на две природы Христа – божественную и человеческую, и на три лица Святой Троицы. Свт. Григорий Палама рассматривал возможность созерцания земными очами Фаворского света и через него преображения человеческой плоти. Он упоминает пророка Моисея, лицо которого «сияло, когда внутренний свет ума перелился на тело, и настолько сияло, что чувственно смотревшие на него не могли вынести небывалого блеска» (Исх. XLIII, 29-35). Лучи света в сценах Преображения также воспринимаются как присутствие божественных энергий. Эти энергии передавались и через ослепительные вспышки пробелов, контрастирующих с сумеречным колоритом, что свойственно фрескам, выполненным Феофаном Греком. Он стремился выразить живописными средствами невидимое земным зрением действие божественных энергий, пронизывающих тварный мир. Благодаря энергичным бликам и резким отсветам, его фрески воспринимаются словно озаренные вспышкой молнии. Согласно свт. Григорию Паламе, "хотя нетварен Божественный Свет, един для нас Бог в едином Божестве... единому Богу принадлежат и нетварная сущность, и нетварная благодать, то есть Божия благодать и сияние ее". Нетварный Божественный свет, излучаемый Христом Пантократором (Вседержителем), становится важной составляющей росписей центрального купола. Свет в виде круглых и остроконечных мандорл был характерен для изображения теофаний. Комбинации геометрических фигур, передающих божественное сияние, указывают на особые пространство и время Богоявления, отличные от тех, которые воспринимает человеческий разум. Геометрические формы позволяли ощутить пространственное и временное присутствие Вседержителя, произволением которого весь мир творится и поддерживается, в бесконечности и вечности. Вспомним слова пророка Аввакума (3:4): «Покрыло небеса величие Его, и славою Его наполнилась земля. Блеск ее - как солнечный свет; от руки Его лучи, и здесь тайник Его силы!».

Согласно учению исихастов, молитвенники и подвижники могли видеть нетварный Фаворский свет, это видение было мистическим опытом Богообщения. Следуя путем аскезы и смиренномудрия, человек становился причастником нетварного света, благодаря действию божественных энергий, производимому на физическое тело. Подобным образом, в иконописи и фрескописи, материя, переданная красками, преображается всепроникающим светом. Цвет словно получает "освобождение от земных впечатлений". Лики святых, проработанные свето-теневой моделировкой, озаренные сиянием, так и не обретают материальной плотности.

В интерпретации исихазма и иконописи важен акцент на "усвоении" человеком Божественного Света. Свет сияет как молния, но для нас важнее, что мы можем быть Его причастниками! Пробела в иконах про-беляют, про-сиявают через слои краски, через плоть человека, поэтому икона - изображение преображенной плоти. Краски на иконе наложены друг на друга, но не смешаны, ослепительно белый пробеляется из под тёмных цветов, но не образует смешения: градации серого или оттенки. Икона выражает богословский смысл, она изображает не человека, а святого. Два естества, что в Богочеловеке, что в человеке, обоженном благодатью, пребывают, согласно Халкидонскому догмату, неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно. Подобрать цветовой «колер», чтобы выразить этот факт невозможно, Бог и мир не смешиваются, можно только изобрести особую технику: обратную перспективу, пробела, двухмерность (третье измерение – догматическое), отсутствие теней.

Не только белый цвет есть символ света в иконе; вторым важнейшим веществом, обозначающим божественное сияние, является золото. Золотое и белое наполняют описания, приведенные в тексте Апокалипсиса. Старцы восседают в белых одеждах с золотыми поясами. Ангелы облачены в белые льняные ризы и держат золотые предметы.

«Какое сияние света украшает сегодняшнюю ночь! Какие ангельские стражи озаряют успение Живоначальной Матери! Какие Божественные речи апостолов ублажают погребение богоприемного тела! Как Слово Божие, соблаговолившее по милосердию Своему стать Ее Сыном, служит всесвятой и божественной Матери Своими владычными руками и принимает Ее священную душу! … Какое же имя дадим Таинству, совершившемуся над Тобой? Смерть? Но, если и отдаляется по законам естества Твоя священнейшая и блаженная душа от преславного и непорочного Твоего тела, и само тело предается законному погребению, то оно все же не остается в области смерти и не разрушается тлением … ныне оно переходит к лучшей и божественной жизни, которая уже не пресекается смертью, но пребывает в бесконечные веки веков» (из Первого похвального слова на Успение преп. Иоанна Дамаскина, VIII в.).

Изображения сцены «Успения» известны примерно с IX века: в центре мы видим лежащую на смертном одре Богородицу, окруженную скорбящими апостолами и святыми женами. Христос в ореоле славы принимает душу Богоматери, представленную в образе запеленутого младенца. Со временем композиция «Успения» становится многофигурной, в нее добавляются многочисленные детали (например, фигуры апостолов, летящих на облаках, чтобы проститься с Богородицей, или сцена с отсечением рук первосвященника Анании, который хотел опрокинуть гроб), заимствованные художниками из апокрифических сказаний и византийских гимнов, посвященных Празднику. Иногда она также включает сцену Вознесения Богородицы.
На некоторых фресках душа Богородицы в руках Спасителя изображена крылатой. Этот элемент, возможно, был взят из античности: согласно представлениям древних греков, душа, покинувшая тело, летит на крыльях к месту своего вечного покоя. Иногда в сцене присутствуют ангелы. Один из ангелов может поддерживать душу Богородицы покровенными руками. «Синаксарь» Великой Константинопольской церкви IX-X вв. содержит сказание об Успении, в котором описывается момент принятия души Богородицы Христом: «Взяв святую душу Ее, Господь передал Ее на руки архангелу Михаилу, облекши ее как бы в оболочку, славу которой невозможно изречь; и виднелась честная душа Ее белой, как свет…». О присутствии ангелов упоминается в богослужебных текстах, например, в Каноне на Успение преп. Косьмы Маюмского: «Дивляхуся ангельския силы, в Сионе сматряяюще своего Владыку, женскую душу руками носящаго» (песнь 9) или в службе на Успение Пресв. Богородицы: «ангельская возрадовашася воинства» (стихиры вечерни).
«Тебя перенесли ангелы с архангелами…Твоим прохождением благословляется воздух, и эфир освящается свыше. Твою душу, радуясь, принимает небо, Тебя встречают ангельские Силы со священными гимнами и с блистающими лампадами светлого торжества…» (преп. Иоанн Дамаскин).

8 ноября - день памяти вмч. Димитрия Солунского (ок. 306 г.).

Святой воин Димитрий прославляется Церковью как страстотерпец, "сильный предстатель верных", "несокрушимый щит христиан", которого Господь наделил "крепостью непобедимой" и даром чудотворения.

Первоначально образ Димитрия Солунского не был наделен воинскими атрибутами; святого изображали в патрицианских одеждах, в хитоне и плаще, подчеркивающими его высокое положение в обществе. Он выступал, прежде всего, как молитвенник и защитник жителей города Фессалоники. Почитание Димитрия как воина Христова, покровителя христианских военачальников и императоров, заступника христиан, сложилось к XI в. и привело к широкому распространению иконографии святого в образе воина, в доспехах и с оружием. На некоторых его изображениях совмещаются черты мученика и воина: святой может бть без доспехов, но с мечом, или в доспехах, но с крестом. Иногда он держит меч, поднятый рукоятью вверх, что делает его подобным оружию духовному ― кресту.
Согласно житию, Димитрий был назначен императором «правителем всей Солунской области», ибо был «разумен и храбр в боях». Обладавший могуществом, властью и знанием ратного дела, он выбрал путь мученика и пострадал за веру, став "оружником Христовым". Как сообщается в «Первом Мученичестве» (Passio prima) святого, относящемся к IX в., он был заключен в подземелье терм (общественных бань), где император Максимиан приказал пронзить его копьями.
Рака с мироточивыми мощами св. Димитрия, покоящимися в базилике, посвященной святому, в Фессалониках, известна с древних времен. Архиепископ Фессалоникийский Евстафий (XII в.) описывает гробницу, украшенную золотом и серебром, и упоминает отверстия для стекания мира, которое собиралось в специальные сосуды. Он также сообщает, что вместе с миром из гроба текла кровь великомученика. Его гроб воспроизводился на многочисленных реликвариях с миром, которые уводили с собой паломники в разные страны. На верхней крышке таких реликвариев обычно изображался св. Димитрий с поднятыми в молитве руками, т.е. в позе оранта, а на внутренней крышке располагалось поясное изображение святого с закрытыми глазами и со скрещенными на груди руками. Таким образом, на реликвариях был представлен образ живого и образ усопшего святого.
Тем, кому посчастливилось побывать в базилике Св. Димитрия в Фессалониках, когда она пуста и безлюдна, вероятно, знакомо чувство удивительной тишины и умиротворения, обретаемое у раки с чудотворными мощами. Настенные мозаики, мерцающие в полумраке, на которых св. Димитрий представлен как заступник и ходатай за ктиторов храма и жителей Фессалоник, напоминают о его небесном покровительстве и молитвенной помощи всем нам.

Святые Косьма и Дамиан - братья бессребреники, врачеватели и чудотворцы, родом из Малой Азии. По преданию, они не только не брали платы и даров, но даже не принимали слов благодарности за исцеление больных, поэтому их прозвали бессребрениками. На фресках и иконах они обычно изображаются с ковчежцем и лекарской лжицей, но иногда они могут держать в руках стило и свиток. Эти атрибуты указывают на то, что истинное врачевание подразумевает духовное исцеление через Причастие и следование слову Евангелия.


"Безконе́чна есть святы́х благода́ть,/ ю́же от Христа́ прия́ша,/ те́мже и мо́щи их/ от Боже́ственныя си́лы непреста́нно де́йствуют чудеса́,/ и́хже и имена́, ве́рою призыва́ема,/ неисце́льныя боле́зни исцеля́ют".

Святые Косьма и Дамина. Фреска в церкви Богородицы Левишки в Призрене (1307-1313 г.), Косово

В христианском искусстве известны многочисленные изображения Богоматери с Младенцем, каждое из которых неповторимо. Особенности иконографического типа, наклоны головы и жесты рук, направление взгляда Богоматери и Младенца, а иногда и редкие детали, встречающиеся на фресках и иконах, передают тонкие градации смысла, раскрывают суть богословского и художественного содержания образа.
В апсидах древних храмов часто встречается изображение Богоматери «Воплощение». Оно восходит к чудотворной иконе Влахернитиссы, которая в древности почиталась в Константинополе. Этот образ не только предзнаменует Воплощение Христа и являет собой «Вместилище Невместимого» или «Пространство Того, Который вне пространства», но и представляет Богородицу как заступницу и покровительницу, объемлющую в молитве весь мир. В IX в. патриарх Фотий описывал в изображение Богоматери в императорской Фаросской церкви, где Она «простирает свои непорочные руки ради нас, даруя защиту императору и помощь против врагов».
Спас Эммануил, носимый во чреве, заключен в медальон, в руках Он держит свиток, - символ божественного учения. В отличие от образов Богоматери с Младенцем, т.е. с Христом уже рожденным, вочеловечившимся и жительствующим на земле, иконография «Воплощения» изображает Богоматерь, предстоящую в молитве с воздетыми руками и носящую в себе предвечного Бога, и означает некое состояние, которое предшествует рождению. Фигура Богородицы уподобляется «Храму телесному – Вместилищу Слова – всемогущей силы» (преп. Иоанн Дамаскин). Богоматерь предстает здесь «яко одушевленный храм» (икос 12 Акафиста), «храм Бога святый, который построил и в котором вселился духовный Соломон – Начальник мира» (преп. Иоанн Дамаскин).
В святоотеческой поэзии Богородица сравнивается не только с одушевленным храмом и жилищем Бога, «царским дворцом», но и с целым городом и даже более: «Она не только предоставила жилище, достойное царственного величия, но и приготовила для Него из Самой Себя багряницу, пояс и, как говорит Давид, величие, силу и самое царство (Пс.96:6, 92:1). Подобным образом некий преславный град, выделяющийся величиной, красотой, благородством и численностью жителей, богатством и всякой силой, может не только предложить царю кров и гостеприимство, но и становится для него державой, украшением, крепостию и ополчением, и тем самым может ввести необоримое зло для врагов, а для своих спасение и множество всяческих благ» (Слово на Благовещение Николая Кавасилы).